Утром я проснулся ещё в Киеве. Сегодня сделал лёгчайшую зарядку. А НГ в связи с проводами приготовила «неправильный омлет»: на сливочном масле и с молоком 
Она сначала не хотела меня провожать, несколько раз передумывала и в результате всё-таки решила доехать вместе до аэропорта. Сергей вызвал такси. Я по своей привычке долгих сборов всё собрал заранее, но упаковывал утром. Собирая сумку, думал, нахрена я набрал столько вещей. Ну, не то чтобы думал, но такая мысль промелькнула… Коробку конфет и книжку с надписью поэта Самарцева оставил хозяйке. Пятитысячную (в рублях) купюру, кучку сторублёвок, захваченных в Омске, и пять двухсотгривенных купюр решил не суетиться и не менять, а взять с собой — в порядке диверсификации валюты.
НГ призналась, что тоже нервничает. Спрашивает, что лучше сделать перед дорогой: суп или плавленый сулугуни. Интересуется: «Ты знаешь, где будешь жить в Вильнюсе?»… Говорю: «Знаю только имя, фамилию и телефон моего приглашающего». Примерно через час ВЮ в телеграме интересуется: «Вам заказать гостиницу на пару дней, пока квартиру будете искать?»… Блиииин. Я! Буду!! Искать!!! Квартиру!!!! Уговариваю себя лучше об этом уже не думать, а решать проблемы и задачи по мере их появления.
Перед выходом успел выскочить и выкинуть мусор — захватив и чёрные китайские кроссовки, которые я успел аккуратно зашить, но с собой в другую страну уже решил не брать.
Водитель позвонил. По ответным репликам Серёги стало понятно, что он умудрился перепутать адрес, проехать дальше по улице с односторонним движением и, чтобы ему не делать большой крюк, попросил нас прогуляться сто метров до перекрёстка. НГ поругалась, я просил её не нервничать… Сергей взял мою тяжёлую сумку, мы втроём дошли до машины, сели, поехали… Из дороги запомнился только серый Днепр и всё вокруг серое, грустное…
В аэровокзале НГ предложила взвесить сумку и вытащить лишнее, если окажется перевес. Да, он таки обнаружился. Пришлось достать несколько вещей — что-то натянул на себя, что-то переложил в рюкзак… НГ спросила, не хотим ли мы выпить кофе. Заказать сходу не удалось, т.к. бариста вёл себя как-то не очень корректно. НГ опять заметно нервничала, едва не поругалась с молодым человеком, но мы согласились взять сок вместо кофе, посидели немного за столиком, о чём-то болтали… НГ попросила меня непременно махнуть после благополучного прохождения зоны досмотра или, если она будет не в зоне видимости, позвонить. Я так и сделал: и помахал, и позвонил.
Эти спонтанные проводы конечно меня растрогали ужасно, и каждый кадр с НГ крепко запечатался в память. Не знаю, когда теперь удастся снова встретиться живьём с друзьями, ставшими мне такими близкими. Как хочется думать, что скоро!..
Прилетел. Прошёл пограничный контроль. Дотащился по длинному и путанному коридору аэропорта до выхода. Среди встречающих ВЮ не увидел. Стал набирать его в телеграме и тут же увидел его за столиком кафе с какой-то девушкой. Он тоже меня увидел, махнул рукой. Поздоровались, сели в машину, поехали… Уже в машине В сказал, что не советует мне сразу подавать на убежище, потому что лучше сначала осмотреться, что есть возможность оформить т.н. нацвизу или даже ВНЖ «по журналистике»… Добросил меня до гостиницы Stay express hotel, оплатил бронь на трое суток, поднялся со мной в номер, передал в конвертике «матпомощь», пожелал удачи и уехал. А я остался один — в совершенно расстроенных чувствах, потому что случилось то, чего я больше всего боялся: одно состояние неопределённости сменилось другим — ещё более неопределённым.
ММ предложил заехать ко мне, чтобы вместе поужинать и пообщаться. Я конечно согласился. Он заскочил, отвёз в какой-то «крафтовый» бар в Ужуписе. Я взял бокал пива и салатик, заплатив €8 (как я написал вечером Тане, «в Киеве за эти деньги можно обожраться»). ММ успокаивал меня, говорил, что всё нормально: надо определиться со статусом, снять жильё и найти работу… А я думал лишь о том, что вдруг оказался один в чужой стране, в чужом городе, без работы, без статуса, без какого-либо ощущения перспектив 
Вернулся в гостиницу. Попытался настроить вайфай на ноуте, провозился больше часа. Попутно раздирал душу себе и Тане («Не знаю что делать. Не надо было уезжать от вас. В Киев тоже уже просто так не вернёшься»). Наконец ноут подключил, поняв, что просто не там ставил галочку.
Диалог в телеграме перед засыпанием:
— А Нотр-Дам пылает и рушится.
— Ага, ощущения — как 9 сентября. Апокалипсис.
— На окне нет ни штор, ни жалюзи, ни занавесок, а напротив — куча окон.
— Выключи свет, если тебя это смущает.
— Меня это не смущает. Я просто не понимаю, что я тут делаю без тебя.
— Ты готовишься к моему приезду
— Ладно, Танечка, извини. Отдыхай.
— Витенька, пожалуйста, попробуй немножко по-другому к этому относиться. Расслабься. Представь, что ты в командировке, и скоро мы будем вместе.
— Угу.
— И не плачь.
— Попробую.
— Блин, какое-то уханье ритмичное: то ли животное, то ли человек…
— У нас это обычно соседи.
— Ты почему не спишь до сих пор? Я виноват?
— Хоккей.
P.S. Наверное, далеко не каждый читатель догадается, что хоккей на ТВ среди ночи смотрит не Татьяна, а моя восьмидесятитрёхлетняя мама, заядлая болельщица с почти пятидесятилетним стажем.
